ПРЕПОДОБНЫЙ АНАТОЛИЙ - УТЕШИТЕЛЬ. ОПТИНСКИЙ СТАРЕЦ

Двенадцатого августа – день памяти преподобного Анатолия (Потапова), одного из последних Оптинских старцев. Истинное житие любого старца – не во внешних событиях, а в духовном окормлении тысяч и тысяч людей. Вспомним этого великого Старца. 

Вначале о самой Оптиной Пустыни. В духовно–религиозной жизни России XIX столетия она занимает совершенно особое место. Сама Пустынь и скит, в котором подвизались оптинские старцы, со временем прославились на всю страну.

Здесь сложилась та оптинская школа, которая почти целое столетие (1828–1922) оказывала могучее воздействие на духовную жизнь России. В первую очередь следует упомянуть старцев Леонида (1828–1841), Макария (1841–1860), Амвросия (1860–1891), Иосифа (1892–1911), Варсонофия († 1913), Нектария († 1928), Анатолия († 1922) и др.. Пустынь жила по строгому общежительному уставу: и настоятель, и монахи ничего не имели в личной собственности, все вместе с настоятелем вкушали пищу в трапезной, даже такую мелочь, как чай или сахар, монахи получали от пустыни, не говоря уже об одежде и обуви. Лишь для старцев в скиту пища готовилась отдельно и приносилась им в келью. У каждого инока была своя келья; послушники и монахи, число которых в начале XIX в. составляло около трёх сот, получали послушания от настоятеля или келаря. Богослужебный устав соблюдался с особой строгостью: в надлежащей последовательности совершались все предусмотренные Типиконом богослужения, и братия обязана была на них присутствовать; внутренний дух пустыни был настолько единым, он так глубоко проникал в сознание и души насельников, что настоятелю или старцам не было надобности к чему–либо принуждать иноков или делать им выговоры. Этот дух воздействовал на богомольцев и посетителей обители, которые, пребывая в монастыре, тоже регулярно приходили к богослужениям. 

Ставропигиальный мужской монастырь Русской православной церкви Оптина Пустынь расположен недалеко от города Козельска Калужской области, на берегу Жиздры, неширокого, но глубокого притока Оки. 
Когда возникла Оптина – точно неизвестно. По преданию её основал в древние времена (ХV в.) покаявшийся разбойник Опта. Расцвет монастыря начинается с введением старчества в ХIХ в. 
Старцы Оптиной обычно жили в скиту. Скит — это часть обители, в которой спасаются монахи–подвижники, ищущие безмолвия и уединения. Скит Оптиной расположен в лесу, в полукилометре от самой обители. 
В скиту Оптиной пустыни - месте пребывания старцев, в наиболее полной мере были возрождены древние традиции старческого окормления монахов, откровения помыслов, умной молитвы, послушания. 
В учении о послушании Оптинские старцы строго следовали святоотеческой традиции, ничего не добавляя от себя, лишь сделав это учение доступным для своих современников. 

По примеру устроения жизни древних монастырей, послушание подразумевалось и внешнее - несение трудов во славу Божию, для блага монастыря, и главное, внутреннее - добровольный отказ от собственной воли и повиновение воле старца. Во всем отсекая свою волю, ученик приобретает навык послушания воле Господа, учась узнавать её через слова своего наставника старца. 

Духовные отношения между руководимым и его наставником строились на основе всецелого доверия старцу и прямодушия - «инстинствования» пред ним в словах и поступках. Добровольно отказываясь от собственных желаний, воли и разумения, послушники обо всем спрашивали у своего духовного наставника и поступали по его совету без прекословий и споров, как происходящих от неверия и гордости. Наконец, духовное окормление у старца предполагало откровение ему не только поступков, но и всех мыслей и чувств помимо исповеди у священника перед Причастием. 
К середине XIX века эта обитель стала центром духовного просвещения и возрождения России. 

Н.В. Гоголь считал, что монастыри, сохраняющие духовное делание, «распространяют благочестие в народе», и сам писатель, по его словам, «не раз замечал подобное влияние таких обителей» Кроме возрождения умной молитвы Оптина Пустынь продолжала просветительское дело преподобного Паисия Величковского в сфере популяризации святоотеческого наследия. В основном, благодаря трудам преподобных Макария и Амвросия Оптинских и их духовных чад были переведены и опубликованы многие труды древних аскетов, прежде неизвестные в России. Широкому читателю стали доступны духовные наставления подвижников о цели христианской жизни и способах её достижения. 

Оптина Пустынь является одним из значимых центров изучения и издания святоотеческого наследия на протяжении всего своего существования. Публикацией творений святых отцов и другой духовной литературы занялась братия Оптиной Пустыни и вскоре после возобновления в обители монашеской жизни в конце 1980-х. В эти годы у мощей Оптинских старцев возносились горячие молитвы за Россию, за сохранение и укрепление нашего государства, за оздоровление нашего общества в духе и традициях православия. 

Благотворное воздействие Оптиной Пустыни на наше общество не прекращается. И сейчас под духовным покровом обители, молитвами её духоносных старцев многие наши соотечественники по евангельским законам устраивают жизнь своих семей, воспитывают подрастающие поколения и сами идут ко Христу. 

Старец Анатолий (Потапов) был одним из последних Оптинских старцев. Будучи учеником великого Амвросия, он стал свидетелем закрытия Оптиной Пустыни, пережил Русскую Голгофу 1917 года и оставил огненные пророческие слова и молитвы, обращённые к будущей России. 
Преподобный Анатолий Младший имел „сердце милующее", близость к нему сама по себе утешала. "Всегда смиренный и никогда не унывающий" – в народе его ласково называли Анатолием-утешителем. В. Быков, автор книги «Тихие обители», писал: «Если так можно выразиться, у этого старца переизбыточествует по отношению ко всем одинаковое чувство какой-то материнской любви». 

Преподобный и богоносный отец Оптинский старец иеросхимонах Анатолий, прозываемый «Младшим», в миру Александр Алексеевич Потапов, родился в 1855 году в Москве; здесь же и прошли его детские и юношеские годы. Происходил он «из мещан». Александр Потапов вырос в большой семье, был воспитан в страхе Божием и православном благочестии. Ещё в молодости сердце юноши возгорелось желанием всецело посвятить свою жизнь Богу и стать монахом. 

О жизни Старца в миру известно немного. Александр Потапов учился в уездном училище, служил приказчиком в Калуге, занимался торговым делом, что позволило ему узнать мир, увидеть множество людей, побывать в разных житейских ситуациях. Этот опыт впоследствии пригодился в духовном окормлении приходивших. В Оптину Пустынь Александр Потапов поступил после кончины своей матери – в феврале 1885 года, когда ему было тридцать лет. Он был определён в скит келейником преподобного старца Амвросия. В Великую Субботу 1888 года, в скитской церкви послушник Александр был пострижен в рясофор. Одновременно с отцом Александром, келейником преподобного старца Амвросия был инок Нектарий (Тихонов). Преподобный Амвросий, провидя их совместное старческое служение в последующие годы, часто посылал их друг к другу за разъяснениями в различных духовных вопросах, приучая к духу сотрудничества. 

Послушник Александр стал свидетелем духовных подвигов и старческого служения последних лет жизни великого старца Амвросия, когда к его хибарке в скиту притекала «вся Россия». Как свеча загорается от свечи, так и отец Анатолий принял от великого старца благодать старчества. Приходившие к старцу Амвросию богомольцы шутили: «Какой чудесный келейник у отца Амвросия, лучше самого Батюшки!» 

Летом 1895 года в скитской церкви послушник Александр был пострижен в монашество с наречением имени Анатолий. По древнему монашескому правилу, сохранявшемуся в Оптиной Пустыни, имя было дано по начальной букве мирского имени – в честь святителя Анатолия, Патриарха Константинопольского. Имя при постриге в Оптиной Пустыни давалось обычно с каким-нибудь прикровенным смыслом: «Анатолий» в переводе с греческого языка означает «Восток» – это одно из библейских имён грядущего Мессии; на восток обращён и алтарь всякого православного храма. 

С 1906 года после рукоположения в иеромонахи начинает преподобный Анатолий своё старческое служение. Он был назначен духовником соседнего с Оптиной Шамординского женского монастыря и исправлял это служение до самой кончины. Усвоив основы монашеского духовничества у великого Амвросия, старец Анатолий властно руководил монашеской внутренней жизнью. 

В своей книге «Оптина Пустынь и её время» И. М. Концевич писал: «Уставной ход жизни обители с её богослужением, старцами, насыщенное духовно-просветительской деятельностью, воспитали в нем внутренне великого аскета, делателя Иисусовой молитвы, проводившего ночи напролет в молитве, искусного борца с врагом рода человеческого, а внешне – выдающегося пастыря, наставившего на путь истинно христианского благочестия тысячи русских душ. Неспроста отец Анатолий высоко ценил святителя Тихона Задонского и как величайшую драгоценность дарил людям его книгу «Об истинном христианстве». 

Приём посетителей начинался с «обхода». Отец Анатолий выходил в сени и благословлял каждого посетителя. Многие приходили издалека только ради одного этого благословения святого старца. Он имел особенную манеру благословлять: крестил неторопливо, чинно, будто запечатлевал крестное знамение на богомольце, при этом удерживал некоторое время благословляющую руку около чела богомольца, и часто, прозревая и отгоняя недолжные помыслы, легонько ударял несколько раз по макушке пальцами, как некогда делал Старец Амвросий, приговаривая при этом: «...цок, цок, цок...» 

Исповедь у Старца обновляла и возрождала. Совершая исповедь в келье, Преподобный обычно подводил посетителя к божнице, ставил на колени, давал читать вслух общее исповедание грехов, а после каждого исповедовал наедине. Во время исповеди он горячо молился за своих духовных чад. На исповеди преподобный Анатолий не оставлял на душе кающегося даже самых малых грехов и не разрешал, если видел нераскаянным даже малый помысл. После же исповеди давал наставления, всегда поражавшие точностью и прозорливостью.

В исповеди монашеской братии главное место занимало откровение помыслов. "Сосредоточенно, благоговейно подходили монахи один за другим к старцу. Они становились на колени, беря благословение, обменивались с ним в этот момент несколькими короткими фразами. Некоторые проходили быстро, другие немного задерживались. Чувствовалось, что старец действовал с отеческой любовью и властью. Иногда он употреблял внешние приёмы. Например, ударял по лбу склонённого пред ним монаха, вероятно, отгоняя «навязчивые приражения помыслов». Все отходили успокоенные, умиротворённые, утешенные. И это совершалось два раза в день: утром и вечером. 
Старец, будто орошал приходивших дождём благодати, близость к нему сама по себе утешала. Архимандрит Борис (Холчев) так передал своё переживание встречи со старцем Анатолием: «Батюшка Анатолий был необыкновенно прост и благостен. Всякий, подходящий к нему, испытывал счастье попасть как бы под золотой благодатный дождь. Само приближение человека к этому старцу уже как бы давало ему чудесную возможность очищения и утешения». Старец Анатолий встречал незнакомого человека как родного. Для него не было чужих, каждый был ближним, каждая встреча для Старца была уникальна и неповторима. Посетители вспоминают о трепете и волнении преподобного Анатолия при общении даже с молодыми людьми. Старец старался никого не отпустить без какого-нибудь гостинца. 
Почитателем старца Анатолия был известный московский "старец в миру" святой праведный протоиерей Алексий Мечев. "Мы с ним одного духа", – говорил отец Алексий. Среди тех, кто пользовался духовными советами преподобного Анатолия, были: архиепископ Серафим (Соболев), митрополит Трифон (Туркестанов), священник Николай Загоровский. В 1905 году у старца Анатолия искал разрешения важных вопросов христианской жизни отец Павел Флоренский. Митрополит Вениамин (Федченков) всю жизнь хранил в душе воспоминание о встрече со старцем Анатолием: «Через Батюшку светилось Солнце правды, Христос Бог наш. И люди грелись и утешались в этом свете... Сколько радости, любви и ласки изливалось от его лика на всех смотревших на него в оптинском лесу». 
Памятным событием в истории Оптиной Пустыни было посещение её в 1914 году Великой Княгиней Елизаветой Фёдоровной. В первый же день пребывания в Оптиной Великая Княгиня познакомилась с отцом Анатолием, исповедовалась у него, имела со Старцем продолжительную беседу. Осталось тайной, о чём беседовали они, но, безусловно, эта поездка в Оптину стала духовным приуготовлением Преподобномученицы к её крестному подвигу... 
По благословению отца Анатолия принял в 1917 году священный сан известный духовный писатель протоиерей Валентин Свенцицкий, исповеднически закончивший свою жизнь в ссылке. Елена Карцова, племянница известного религиозного писателя С. А. Нилуса вспоминала: «...Старец отец Анатолий вообще почти не спал, всего себя отдавая молитве и служению людям. Единственно, когда он себе позволял отдых – это было на утрени во время чтения кафизм, когда все в церкви садились. Тогда Старец позволял себе вздремнуть... Его ноги были в ранах от стояния, и было страдание грыжей от земных поклонов.» 
Преподобному Анатолию определено было стать свидетелем исполнения грозных пророчеств Оптинских старцев. После революционных событий 1917 года начались гонения на монахов со стороны новых властей. Монахов ссылали, арестовывали, издевались над ними. 
В начале 1918 года декретом СНК Оптина Пустынь была официально закрыта. С каждым днём приходили всё более тревожные вести, страшные слухи. Старец при этом сохранял удивительное спокойствие, ободряя тем самым и монашескую братию. Во второй половине 1918 года в монастыре стало не хватать хлеба, недоставало вина для Божественной Литургии. Братия терпела голод. Научились делать хлеб из гречневой мякины и давали по триста-четыреста граммов. После службы из церкви выходили в большой физической слабости. 
Когда духовные чада предложили преподобному Анатолию на время оставить Оптину, он ответил решительным отказом. После закрытия монастыря и реорганизации его в сельхозартель старец был арестован. По дороге в тюрьму он тяжело заболел, и ему, ошибочно приняв за тифозного, остригли волосы и бороду. Вернулся он в обитель совсем измученный, еле живой, но со светлой улыбкой и благодарением Господу. 
Первые годы после революции старец Анатолий продолжал жить в том же доме неподалёку от Владимирской церкви. В зимнее время в доме из-за нехватки дров почти не топили. Щепки для топки приходилось разыскивать под снегом. «Распропагандированная» молодёжь била стёкла в доме Старца, одну зиму дом простоял с несколькими выбитыми окнами. В морозные ночи вода застывала в кружках на столе. Келейное правило читали при свете единственного светильника. Келейники и гости спали, не раздеваясь. 
В 1921 году настоятель монастыря преподобный Исаакий предложил Старцу принять схиму. Во время пострига преподобный Анатолий был так слаб, что не мог сам держать свечу и схимнические обеты произносил едва слышным голосом. Казалось, надежды на выздоровление нет. Но после принятия схимы, по милости Божией, ему сделалось лучше, он начал есть и понемногу подниматься с постели. В монастырь двадцать девятого июля 1922 года приехала чрезвычайная комиссия. Старца Анатолия долго допрашивали и хотели увезти. Батюшка сохранял мирное расположение духа и смиренно попросил отсрочить арест на один день, чтобы ему можно было приготовиться в путь. Чекисты согласились. 
На другой день утром приехала комиссия. Спросили келейника: "Старец готов?" – „Да, – ответил он, – готов" и открыл перед посетителями дверь келии, посреди которой уже стоял гроб с телом почившего Старца. Так Господь чудно призвал к Себе Своего верного раба, исполнившего все Его повеления и заповеди, сподобив Своего угодника в последнюю ночь молитвенно приготовиться „в путь всея земли" и не попустив надругаться над Своим избранным сосудом. 
Отпевали старца Анатолия в Казанском соборе. Вблизи алтаря Введенского собора приготовили могилу. В той часовне, где были погребены старцы Амвросий и Иосиф, где отец Анатолий долго стоял за две недели до своей кончины, повторяя: "" Как раз место для одной мо
Ирина Колосова.