МУДРЫЕ ЗМЕИ И ГДЕ ОНИ ОБИТАЮТ

В православном вузе занялись светским взглядом на религию 

Справедливо ли говорить о непримиримости религиозного и научного взглядов на мир? Что теряют те, кто считает, что наука может объяснить в человеке абсолютно все? И что теряют христиане, уверенные в несостоятельности поврежденного грехом человеческого разума? Об этом наш разговор с доктором философских наук, заведующим кафедрой философии религии и религиозных аспектов культуры богословского факультета ПСТГУ, заместителем председателя Экспертного совета ВАК по теологии при Министерстве образования и науки, членом Межсоборного присутствия Константином Антоновым.

Разум испортился — но все еще разум!
— Константин Михайлович, зачем вообще в конфессиональном православном вузе обучают религиоведению — светской научной дисциплине, которая декларирует нейтральный и объективный подход к религии, а часто просто ассоциируется с атеистическим подходом к изучению религии? Как одно сочетается с другим? 

— Ответ на вопрос, если позволите, начну немного издалека. Мне представляется, что и в нашем обществе, и в Русской Православной Церкви существует пусть не совсем пока осознаваемая, но острая потребность в объективном, точном и научном знании, в некоторой реабилитации классической научной рациональности. Именно эта традиция в сегодняшних условиях может выступить как противоядие очень распространившемуся мышлению, которое соответствует некоторым примитивным психологическим инстинктам и желаниям и дает очень далекую от реальности картину мира. 

— А почему с этим отдалением от реальности нельзя попробовать бороться углублением веры? Большей верой, а не научным знанием? Почему мы в данном случае говорим именно о классической научной рациональности? 

— Они во многом между собой связаны. Потребность в вере и потребность в знании у человека друг друга дополняют. Ни без одной из них нельзя обойтись. Например, у святых отцов во многом именно важность знания, стремления к нему имелись в виду под понятием «трезвения». И оно же, как мне кажется, у Канта названо взрослостью. 

— Но разве христианин может считать себя взрослым человеком в духовном смысле? В Евангелии сказано, что, не уподобившись детям, не войти в Царство Небесное. 

— Даже под детством можно иметь в виду разное. В евангельском контексте это такие качества, как искренность, чистосердечие, доверие и открытость к миру и т. д. Но, с другой стороны, детство может быть связано и с неадекватностью в мышлении, с преобладанием воображения над рефлексией и так далее. И в этом смысле, мне кажется, следует различать правильное детство и плохую инфантильность. Ведь в Новом Завете также сказано: братия, не будьте дети умом! (1 Кор 14:20), Христос призывал быть мудрыми как змеи (Мф 10:16). В данном случае речь может идти о христианской мудрости.

http://foma.ru/mudryie-zmei-i-gde-oni-obitayut.html