Храм
Святого Иоанна Предтечи
в Красноярске

МАМЕ

Продолжается приходской конкурс сочинений и рассказов ко Дню матери, который в России отмечают в последнее воскресенье ноября. Напоминаем, что работы принимаются до пятницы. Итоги подводятся в субботу, а награждение победителей состоится в воскресенье. Все рассказы мы обещаем опубликовать: ВКонтаткте, на сайте или в газете «Светлый день». Сегодня мы предлагаем вашему вниманию рассказ красноярской писательницы и педагога Натальи Геннадьевны Ерышевой. 


Мама моя, Людмила Алексеевна Гоник, была учительницей химии в той самой школе, которую закончила перед войной. И папа там учился. А потом настал мой черед. Мама преподавала в нашем классе. Я не любила ее предмет. Терпеть не могла решать задачи, боялась зажигать спиртовку, а во время опытов забивалась на заднюю парту, чтоб не взорваться, не обжечься, не пораниться. Однажды на лабораторной так бабахнуло, что директор, как мальчик, перепрыгивая через три ступеньки, взлетел на третий этаж: «Что происходит?!» «Водород получили» - спокойно ответила мама. 
Я ревновала маму к ее ученикам. Целый день она в школе, я так мало ее вижу. Она и летом не расставалась с ними. То они на пришкольном участке выращивают какие-то редкие цветы, то идут собирать гербарий, то всем классом (и мама тоже!) работают на кирпичном заводе, а на заработанные деньги отправляются на пароходе в Ярославль, в Казань, в Ульяновск. 
Когда мама вышла на пенсию и приехала ко мне в Сибирь, то и здесь обнаружились ее ученицы: давным-давно приехали строить алюминиевый завод. Конечно, они навещали свою учительницу. А еще маме писали и звонили ее ученики из разных городов. Вот что, например, написал авиаконструктор из Самары: «Вы сделали из нас настоящих людей. К сожалению, ни в России, ни за рубежом я не видел ни одного памятника Учителю, а такой бы надо поставить за ваш благородный, но не благодарный труд. Низкий поклон вам, наша дорогая Людмила Алексеевна!» Когда мама умерла, ученики прислали деньги на надгробный памятник. Всегда на 1 сентября и на День учителя я приносила ей цветы. Ношу и сейчас - на кладбище. На морозе они становятся как стеклянные и светятся. Мамино лицо ложе светилось, когда она радовалась чему-нибудь. А радоваться она умела каждой малости. 
Мама привила мне страсть к путешествиям. Мы жили на Волге, поэтому главным средством передвижения был пароход. И я на всю жизнь полюбила реки, пароходы и среднюю полосу России... Мне 10 лет. Дома долго решали, куда потратить мамины отпускные: на шубу или на поездку. Всего шесть лет назад кончилась война. Мама везёт меня на окраину Ленинграда, где шли страшные бои, разрушенные дома, поклониться и людям, которые погибли здесь. Потом мы едем в центр города, к памятнику Петру I, к соборам Исаакиевскому, Казанскому. В них музеи, но экскурсовод рассказывает историю строительства ХРАМОВ. Я на всю жизнь запомнила лёгкую колоннаду Казанского собора, тяжёлую мощную громаду Исаакия. Мама учила меня любить Россию, её историю, её природу. 
Вот мы едем пароходом в Москву. У меня в руках томик рассказов Паустовского. Его книги нужно читать вдумчиво, не торопясь, вглядываясь в окружающее. Пароход - идеальное место для такого чтения. Книгу подарила мама. Сколько тропочек мы с ней исходили! Она учила собирать гербарии, называла цветы и травы, водила берегом Волги, среди ржаного поля, по чуть заметной извилистой тропинке в чащу леса. 
Любимым маминым местом отдыха была деревня Колонтаево под Москвой. Каждый год я ездила туда в санаторий, а для мамы мы снимали комнатку у старушки. После санатория и я переселялась к ней. Хорошо отдыхать в деревне! Лес за околицей, море цветов. Поляны с земляникой, на грядках - клубника, на кустах - малина, смородина. Мы гуляли с утра до вечера. В последний наш приезд в Колонтаево мама уже видела плохо. И как же мы радовались, когда она сама нашла на поляне ягодки земляники! Я приносила ей с прогулок ландыши. Была у меня в дальнем лесу заветная поляна. В конце концов мама запросилась в тот лес: «Хочу сама увидеть». И мы пошли, вдоль железной дороги, среди колхозных полей, мимо ромашковых лужаек. Поляна с ландышами напомнила маме родные места, о которых она скучала. На такие вот поляны водила она своих учеников. И пока они бегали да собирали цветы, тихо отдыхала под раскидистой березой. 
Любили мы ходить через ближний лесок и поле в соседнюю деревню к разрушенной церкви. Когда-то возле нее был пруд, который уже зарос камышами, а на куполе церкви выросли деревца и кусты. Через проем на месте двери, через груду кирпичей мы забирались внутрь и рассматривали развалины. К сожалению, целых храмов, тем более, действующих в округе не было. 
На воскресенье уезжали в Москву, походить по театрам и музеям. Читаю у Шмелева о Донском монастыре. Сейчас его восстановили, а когда мы были там, стояли они облупленные, без крестов, как будто побитые. И кладбище неухоженное. Мы долго бродили по нему, находя знакомые имена, поднимались на крыльцо храма, подходили к монастырским стенам. Благодать святого места сохранилась, и мы жадно впитывали ее. Запомнилось, как в Троицу отправились из Колонтаево в Москву. Обе в белых платьях, белых панамах. Наверное, у нас были такие сияющие и счастливые лица, что совершенно незнакомые люди улыбались нам и поздравляли с праздником. 
Мама путешествовала почти до семидесяти лет. Ей было шестьдесят пять, когда мы отправились по Оке. Есенинские места, село Константиново на горе. Среди пассажиров парохода волнение, многие не хотят лезть в гору. «А ваша мама?»... «А моя мама во-о-н там, впереди, почти уже на горе!» 
Мы были на Свияжском острове в годы полного разрушения его святынь. Сели на прогулочный пароходик в Казани, пересекли Волгу, поднялись на гору к монастырским стенам. Даже тогда они производили неизгладимое впечатление. В монастырских зданиях были размещены школа для слепых, богадельня. Мы походили по острову, подышали чистым воздухом, посмотрели и представили, как здесь было при Иване Грозном, когда только начиналась православная история Свияжска. В те годы большинство церквей было разрушено, из монастырей сохранились только самые известные. А сейчас, когда многое восстановлено, мамы уже нет… 
Как же хорошо, что Господь дал ей долгую жизнь, а мне - возможность ухаживать за ней в последние годы и греться душой возле нее. Благодарю Тебя, Господи!

Поделиться